Ведьма Дивнозёрья

Книги ,которые затрагивают глубинные вопросы эзотерики: тайны кундалини, семи тел и семи чакр, вопросы передачи энергии и так далее.Все права принадлежат авторам!

Изображение
Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:50

— Ага! Не нравится! — Марфа со своей трещоткой разошлась не на шутку. — Получайте, гадины. Энто вам за всё! За болото наше родное! И за всех, кого вы слопали!
— С-с-смилуйтесь!
— Вот ещё! Око за око, как говорится, зуб за зуб, чешуйка за чешуйку. Чтоб вы облезли, червяки подколодные!
Тайка хотела ещё о многом расспросить змей, но отрываться от свирели было нельзя. Тут уж либо говоришь, либо играешь. Но болотница и сама догадалась поинтересоваться:
— Так кого вы здесь искали?
— Лютогора, с-с-сына Кощеева.
— Зачем?
— Отомс-с-стить за хоз-с-сяйку.
— А почему на болотах?
Змея аж замерла на мгновение:
— А здес-с-сь ес-с-сть что-то ещё?
— Конечно, — опешив, Марфа перестала наяривать на трещотке. — Там аж целое Дивнозёрье за рекой.
— Мы не с-с-сумели перебратьс-с-ся на тот берег, — змея плюхнулась в воду и снова заклубилась в неистовом танце.
— Тьфу ты, пропасть! — болотница хлопнула себя по лбу. — Это всё Мокшина преграда, будь она неладна! Чтобы подданные не разбежались.
Она громко щёлкнула дощечками, и чешуйчатые твари хором возопили:
— Мы с-с-сдаёмся!
— Ш-ш-шдаёмся!
Тайка отняла дудочку ото рта, и музыка стихла. Марфа наклонилась к её уху, сама зашипев, как змея:
— Мы что, вот так просто их отпустим? Они вона сколько дел наворотили. Подохнут — невелика потеря. Мокша только обрадуется. Наградит нас. Может быть, даже меня отпустит. Играй давай!
— Но они же сдаются, — Тайка покачала головой и спрятала свирель за пояс.
Болотница закатила глаза:
— Вот за энто я и не люблю людей. Жалостливые вы слишком.
Змеи всплыли, тяжело дыша, их раздвоенные языки свесились из зубастых пастей. Чешуйчатые тела так и не расцепились, и теперь они напоминали Амфисбену — змею без хвоста, но с двумя головами из греческой мифологии — Тайка про неё в книжке читала.
Она подобрала свою палку и обернулась к Марфе:
— Выходит, им, как и тебе, не даёт уйти Мокшина преграда?
— Ага, — болотница наморщила нос. — И не даст. Он никого не выпустит. Уж лучше бы ты сама с ними расправилась, ведьма. Свирель-то только в человеческих руках силу имеет, иначе бы Мокша тебе её не отдал. Вот уйдёшь, а энти тварюки отдышатся-отопьются, и всё сызнова начнётся.
— Это ещё почему? Может, они теперь хорошо себя вести будут?
— Вряд ли, — Марфа усмехнулась. — Ты не видишь, что ль? Заклятые оне.
— В каком смысле?
— В самом обычном. Нет у них своей воли. Очухаются — опять начнут своего Лютогора искать.
— Это правда? — Тайка осторожно потыкала палкой в умную змею, и та, с трудом ворочая языком, прошелестела:
— Ис-с-стинно так.
— Хм. Тогда придётся забрать вас с собой.
— Ты очумела что ль, ведьма? Они ж тебе всю деревню пережрут-перекусают. Да и так ты их с собой потащишь? Энто ж тебе не верёвка, на руку не намотаешь.
— И то верно… — Тайка глянула на начинающих приходить в себя змеюк. — Тогда что, снова танцы?
По правде говоря, она больше не собиралась никого мучить, хотела только припугнуть. А ну как змеи сами предложат выход. И идея себя оправдала.
— Пожалуйс-с-ста, только не танц-с-сы! — взмолилась умная сестра, раздувая ноздри, словно небольшой дракон. — Заклятие с-с-снять нельзя, но можно нас-с-с ус-с-сыпить. А ес-с-сли с-с-супос-с-стат рядом появится, мы с-с-с-нова прос-с-снёмся.
— И как же это сделать?
Змея глянула на неё презрительно: мол, ты что, самых простых вещей не знаешь?
— С-с-петь колыбельную пес-с-сню, ес-с-сес-с-сна.
Тайка прыснула в кулак. Ой, не зря Марфа говорила про представление. Это уже целый концерт для змеи с оркестром. Вернее, с трещоткой. Хотя, пожалуй, для колыбельной лучше обойтись без неё, или результат будет обратным. Они, наверное, и так уже всех болотников перебудили...
— Вот так просто взять и спеть?
— Не прос-с-сто. По-колдовс-с-ски.
— А, ну да, конечно.
Сонные травы и зелья тут явно не подходили — и собирать негде, и варить долго. Что же делать? Её взгляд снова упал на дудочку. Хм, а почему бы и нет? В прошлый раз же помогло.
Тайка достала свирель, поднесла её к губам и всем сердцем пожелала, чтобы заклятые змеи заснули до поры и пробудились в срок. Как ни странно, это сработало: тихая убаюкивающая мелодия была похожа на журчание лесного ручья, когда тот встречает на пути камни. Или на ночной дождь, шуршащий в листве. Даже Марфа начала тереть свои зеленющие глаза и зевать.
Змеи приподнялись над водой, завороженно глядя на Тайку. Их головы мерно покачивались в такт музыке. Подплыв ближе, они выбрались на кочку, обвились вокруг Тайкиной палки и закрыли глаза. Золотистая чешуя померкла, осыпаясь искрами, являя взгляду совсем иное золото. Тайка ахнула: прямо перед ней лежали, переливаясь нитями самоцветных бус, две светлые девичьи косы толщиной в руку, не меньше. У неё самой ни в жизнь бы такие пышные да длиннющие не отросли.
— Вот это да, — проскрипела из-за спины Марфа. — Видать, могучая чародейка энта ваша Радмила, коли собственные косы заклясть сумела. И велика её обида, ежели она, чтобы Лютогора извести, волосами пожертвовала. Говорят, в них у ведьм вся сила содержится.
— Это мне что же, теперь никогда не стричься, что ли? — Тайка взвесила косы на руке: ух и тяжеленные!
— Уж не стригись, — кивнула болотница. — Может, у вас, людей, оно и по-другому устроено, но лучше не испытывать судьбу понапрасну.

Небо на востоке стремительно светлело, птицы несмело пробовали голоса, приветствуя новое утро.
— А ведь мы справились, Марфа! Вот и наступило это твоё «потом». Что теперь скажешь? — Тайка подставила лицо свежему ветру, тот сорвал капюшон с её головы, растрепал темную чёлку.
Болотница потупилась, рассматривая трещотку в своих руках:
— Знаешь, — её голос прозвучал тихо, но веско, — пожалуй, я хочу уйти с тобой. Я вроде как помогла одолеть этих тварей, а значит, заслужила награду. А за тобой должок числится, помнишь? Так что ты уж похлопочи за меня перед Мокшей.
— Конечно! — Тайка заулыбалась: признаться, именно на такой ответ она и рассчитывала. — Ты мне очень помогла. Идём!
И Марфа пошла следом.
Болота просыпались. Под ногами стелилась туманная дымка, в воде отражалось розовеющее небо и облака, похожие на табун белогривых коней, скачущих прямо в рассвет. Новый день обещал быть погожим и светлым.
— Ты теперь вернёшься в своё озерцо?
— Пока да, а там посмотрим, — болотница пригласила пятернёй встрёпанные ветром волосы, и в них почти не было видно прежней прозелени. — Хоть вспомню, каково это — быть свободной. Может, и тебе чем пригожусь. Должен же кто-то помочь Лютогора одолеть.
— Погоди, откуда ты знаешь? Я же тебе о нём не говорила.
— Ха! Мокша меня, конечно, отослал куда подальше, да только у меня уши чутче, чем он думает. Я слышала, о чём вы говорили. И… ты ведь ему не всё сказала. Да?
Тайка кивнула.
— Ага-а-а, — протянула Марфа. — Вот видишь? Я ещё пригожусь тебе, ведьма. Ты ж знаешь, я очень хитрая.
— Ладно. А когда мы и его победим, тогда что?
Может, ей не стоило забегать так далеко вперёд? Болотница ещё не привыкла решать сама за себя. Нужно было дать ей время. Тайке совсем не хотелось, чтобы та вновь шла на поводу у других, а потом жалела об этом.
Но опасения оказались напрасными: Марфа тряхнула косматой головой и, просияв, заявила:
— А потом я пойду учиться музыке. Знаешь, я ведь всегда мечтала играть на барабанах.
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:50

Мокша бушевал: топал ногами, бил кулаком о трухлявый пень так, что летели щепки, попытался даже изобразить сердечный приступ:
— Нет! Не отпущу! И не уговаривайте! — с каждой фразой его голос становился всё визгливее. — Что значит — хочет уйти? Подумаешь, ну бросил её жених, нашёл себе какую-то другую жабу. То есть бабу. Так мы Марфушке нового подыщем! Она девка видная. Будет как окунь в масле… тьфу, я хотел сказать, как сыр в воде… ну, в общем, ты поняла.
— Ей не нужен жених, ей нужна свобода! — Тайка тоже стукнула кулаком по пню и быстренько, пока хозяин болот не заметил, облизала сбитые костяшки.
— Ты мне тут не перечь! Это всё придурь бабья бестолковая. Не дозволяю! Я тут царь или где? — он разгладил ладонью новехонькую блестящую мантию из рыбьей чешуи.
— Если бы не Марфа, вы бы так до сих пор и сидели в тростниках. А змеи продолжали бы жрать болотников, пока от вашего царства не остались бы рожки да ножки.
— Пфе! Да я бы сам их разделал в два счёта. Раз-два — и готово!
— А что ж не разделали?
— Да как-то всё недосуг было, — Мокша сунул ей под нос лапу. — Вишь, у меня перепонки менялись. Теперь-то новые выросли, и я всем покажу!
— А зачем тогда меня на помощь звали, если сами могли справиться? — Тайка в сердцах пнула носком резинового сапога мелкий камешек. — Впрочем, это легко исправить. Я могу снова разбудить змей, и мы проверим, кто тут самый умный и сильный.
Малые болотнята в кустах взвизгнули: то ли от страха, то ли предвкушая грядущую забаву. Шутка ли — царь болот сам с супостатами сражаться будет.
Мокша пожевал губу, поскрёб когтями бородавчатую грудь и вздохнул:
— Погоди, ведьма. Ты вроде говорила, что Лютогорка там у тебя в Дивнозёрье безобразничает?
— Да. Только это-то тут при чём?
— Стало быть, теперь тебе помощь нужна? — Мокша шикнул на болотнят, и те вмиг притихли.
— Мне Марфа поможет, а от вас мне ничего не надо. Только её отпустите, — Тайка всё ещё не понимала, к чему клонит хозяин болот, а тот уже вовсю лыбился, скаля щучьи зубы:
— Как говорится, долг платежом красен. Ты помогла мне, а я — тебе. Эх, забирай Марфу. Служила она мне верой и правдой, пущай теперь тебе послужит. Такова моя царская воля! И, кстати, дудочку эта… верни.
И тут до Тайки дошло: царю болот важно было сохранить лицо перед подданными, иначе те уважать не будут. Тут же, небось, не только малые болотнята в тростниках хихикают, под каждым кустом какой-нибудь хмырь болотный притаился и уши греет.
— Благодарю, хозяин волшебства. Вы так великодушны, — она с поклоном протянула ему свирель.
— И тебе спасибочки, — Мокша сцапал своё сокровище и спрятал под мантию. — А ещё вот это забери! Нам оно тут без надобности.
Он протянул Тайке уже знакомый мешок, где скреблось-копошилось Лихо. Ну вот… и куда его теперь девать?
Хозяин болот не без злорадства наблюдал, как вытянулось её лицо:
— Ну а теперь скатертью вам дорожка, лентой ровный путь. Идите, идите, я дозволяю.
Уф-ф, отпустил! И даже чудесная ложка не понадобилась — так и осталась лежать в кармане.

Признаться, Тайка до последнего ждала какого-нибудь подвоха. Марфа, как оказалось, тоже. Но странное дело: никто не преследовал их, не пытался цапнуть за ногу из бочажка, не выпрыгивал из кустов, крича: возвращайтесь, мол, царь передумал…
Так они добрались до самой Жуть-реки. Тайка перепрыгнула на другой берег, а болотница (хотя какая она теперь болотница, вид один) застыла в нерешительности:
— Мокша говорил, каждого, кто сбежать осмелится, преграда испепелит. А вдруг он наказать меня так решил? Сказал, что отпускает, а сам заклятье не снял. Вспыхну щас, как еловое полешко, и даже косточек не останется. Нет уж, лучше я вернусь.
Тайка протянула ей руку:
— Не бойся, прыгай. Мокша, конечно, жаба, но не до такой же степени?
— Ты его совсем не знаешь.
Марфа попятилась, в её волосах вновь показалась болотная прозелень.
— Эй, а как же свобода, барабаны? Научишься играть, попросим у Шурика, чтобы Ромуальд тебя в свою группу прослушал. Им давно ударник нужен.
— Да пропади они все пропадом!
На глазах у Марфы выступили слёзы. А Тайка и сама уже чуть не ревела от злости. Выходит, всё было зря? Ей хотелось кричать, топать ногами, настаивать, убеждать. Или просто взять нерешительную болотницу за руку и прыгнуть вместе. Останавливало одно: а вдруг Марфа окажется права? Что если Мокша и правда мерзавец, каких мало? Она же себя потом не простит...
— Жаль, — выдавила Тайка, разжимая кулаки. — Майя очень расстроится…
Она вздохнула, развернулась на пятках и пошла прочь.
— Майя… — эхом повторила болотница.
И, разбежавшись, прыгнула.
Тайка услышала громкое: «А-а-а, шлёп» — и рванула обратно к берегу. Марфа сидела на земле, широко расставив ноги в стороны. В её распахнутых глазах плескалось что-то близкое к безумию. Она пропускала сквозь пальцы сочные побеги трав, вдыхала запах полевых цветов, тыкала пальцем в подлетевшую пчелу, плакала, смеялась, пробовала на вкус молодые стебельки… её кожа светлела и разглаживалась, а волосы будто впитывали свет солнца, на глазах обретая новый цвет.
— Марфа, ты что, рыжая? — Тайка захлопала в ладоши.
— Была когда-то.
— Да нет же, посмотри на себя!
Бывшая болотница встала, на негнущихся ногах подошла к берегу и, склонившись, заглянула в Жуть-реку.
— И правда… — Зачерпнув ладонями воду, она долго тёрла порозовевшие щёки, смывая слёзы, которые всё никак не унимались. — Теперь я по гроб жизни тебе обязана, ведьма.
— Ой, да брось, — Тайка отмахнулась. — Я просто тебе должок вернула.
Марфа покачала головой, не соглашаясь:
— Это не одно и то же. Ладно, а теперь я хочу увидеть своё старое озеро!

До дома Тайка добралась уже едва волоча ноги. Усталость брала своё, глаза слипались, будто в них песку насыпали. Она тёрла их и не переставая зевала.
Пушок заметил её ещё от калитки. Спикировал с вишни (ягод на которой стало значительно меньше, чем до Тайкиного ухода), приземлился на макушку и обнял крыльями.
— Ур-ур-ура! Вернулась!
— Скучали? — Тайка погладила коловершу, и тот перебрался с головы на плечо, чтобы ей было удобнее.
— Не-а… — Пушок с сожалением покосился на вишню.
— А если разрешу и дальше ягоды объедать?
— Тогда скучали, — коловерша потёрся усами об её щёку. — Ты не думай, я не всё слопал. Мы с Никифором ещё варенья наварили. Без косточек!
— Молодцы, — Тайка улыбнулась. — Вы тут ещё похозяйничайте пока, а я пойду посплю. Устала очень.
— Похозяйничать — это мы завсегда, — Пушок затанцевал у неё на плече, перебирая лапами. — Ложись. А я птиц из-под твоего окна гонять буду, а то ишь, расчирикались, глупые! Не видят что ли, что наша ведьма отдыхать изволит?..
Он говорил что-то ещё, но Тайка уже не слушала. Она не помнила, как скинула сапоги, как бросила мешок и куртку в сенях, как поднималась по лестнице… наверное, потому, что заснула ещё до того, как голова коснулась подушки.

Ей приснился чудесный сон: будто бы попала она в Дивье царство и стояла среди деревьев, звенящих на ветру хрустальными листьями. На ветвях покачивались золотые яблоки. Тайка потянулась было за одним и вдруг услышала окрик:
— Не трожь! А не то Радосвет разгневается и не даст мне больше своё зеркало.
Сердце забилось чаще.
— Ба?..
Впрочем, назвать бабушкой молодую красавицу, спешащую навстречу Тайке, было сложно. Теперь она больше походила на её старшую сестру. Такая молодая, красивая, косы до колен: вроде как родная, но уже не прежняя.
Золотые и красные царские шелка, парчовый сарафан и жемчужные гребни в тёмных волосах сияли так, что Тайка, немного оробев, замешкалась, поэтому бабушка добежала до неё первой и обняла крепко-крепко:
— Ух я по тебе и соскучилась, Таюшка.
— Ба, а ты правда теперь дивья царица?
— Правда, родная. Радосвет слово сдержал, ни на ком не женился, меня ждал.
— А можно мне с ним познакомиться?
Глаза Тайки загорелись: очень уж ей хотелось увидеть дивьего мальчика — не какого-нибудь, а того самого! Правда, он, наверное, уже дивий дяденька.
— Потом, — бабушка вздохнула. — Сегодня царь не в настроении. Очень уж не хотел мне зеркало давать.
— А почему? — Тайка насупилась.
Выходило, что дивий дед не очень-то её и любит, если зеркалом не делится и их встречам препятствует.
— Ты, Таюшка, не серчай, он не со зла. Из-за меня же это зеркало разбилось — еле потом склеили. Это было, когда я ещё из Дивнозёрья не ушла. Как поняла, что всего год осталось мне среди людей жить, а потом придёт время отправляться в Дивье царство, так сразу стало страшно-престрашно. Вроде всю жизнь этого ждала, а срок подошёл — и струсила. Вся жизнь изменится, а назад ходу уже не будет… Ох, и поругались мы тогда с Радосветом! Царь-то уж к свадьбе велел готовиться, а я ему возьми да и откажи. «Не пойду за тебя, — говорю. — Мне ещё подумать надобно». А он мне: «Ах, так! Полвека думала, и всё тебе мало» — и бах зеркалом об пол. Так мы больше и не виделись до урочного дня, когда я всё-таки решилась идти — и будь что будет.
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:51

— Не жалеешь? — Тайка смотрела на бабушку по-новому: она и не подозревала, что у них с дивьим мальчиком не всегда всё было гладко — вон и ссорились, оказывается…
— Ни капельки, — она улыбнулась, взяла внучку за плечи и повернула к солнышку. — Дай-ка я на тебя полюбуюсь, а то, считай, четыре месяца уж не виделись. А ты выросла, похорошела. Прямо невеста стала!
У Тайки порозовели щёки:
— Да ну брось, ба…
Вдруг у неё потемнело в глазах — всего на миг, — а потом весь сад пошёл рябью, будто картинка в старом телевизоре.
Бабушка всплеснула руками:
— Ой, барахлит-то зеркало. Видать, плохо склеили. Слушай, Таюшка, у вас там в Дивнозёрье беда: злой колдун спрятался. Надо его найти.
— Я уже знаю про Кощеевича, ба. И почти нашла его.
— Ты у меня умница. Будь осторожна, Лютогор очень хитёр. Он умеет втираться в доверие и притворяться милым, если захочет.
— О да, я заметила.
Бабушка глянула на неё с тревогой, но тут по чистому небу пошли полосы, а к пению птиц и жужжанию пчёл добавилось неприятное шипение. Она затараторила, чтобы успеть договорить:
— Убить его сложно, ты даже не пробуй. Лучше будет связать и доставить к самому старому вязу. А там уж мы заберём, и тогда дупла вновь откроются. Станем с тобой друг другу весточки передавать.
— Ба, а он как выглядит? И чем его связать можно?
Щёлк — у волшебного зеркала начисто пропал звук. Бабушка продолжала открывать и закрывать рот, но слов стало совсем не разобрать, а читать по губам Тайка не умела.
— Ничего не слышно, ба!
Та выставила руки перед собой ладонями вперёд и что-то шепнула, но и это почти не помогло: сквозь помехи до Тайкиных ушей доносились лишь обрывки фраз: «...ромир… в Дивнозёрье... найди… адмила… освободила узни… заклятие… поможет те… Найди меч-кладенец… один удар… бьёт… иначе всё пойдёт пра… даже не пробуй... пророчество гла… может убить лю…»
Волшебный сад пошёл чёрными трещинами и — дзынь! — рассыпался в мелкие осколки.
Тайка села на постели, тяжело дыша. Она не чувствовала себя отдохнувший, напротив: как будто всё это время не спала, а бежала вверх по склону горы. Ей было обидно до слёз: ведь бабушка наверняка говорила что-то очень важное, но ничего не прояснилось, а только больше запуталось.

Дверь с треском распахнулась, и в спальню влетел Никифор, потрясая ухватом. Над его головой реял и угрожающе клекотал Пушок. Её маленькая армия была готова к бою.
— Стойте! — Тайка замахала руками. — Всё в порядке. Тут никого нет.
— А чего орёшь? Добрых людей смущаешь, — домовой опустил ухват.
— Да просто сон приснился...
Пришлось Тайке рассказать им всё с самого начала. Друзья выслушали, покивали и пришли к единодушному мнению, что это «не просто сон».
— Семёновна умная ведьма, зазря являться не будет, — Никифор сел на край кровати, а Пушок устроился на подушке: раз внеплановое сражение не состоялось, маленькая армия решила устроить военный совет.
— Не будет, — поддакнул коловерша, зачем-то вытягивая из подушки перо; от нервов, что ли?
— Что она там говорила? — домовой поскрёб в бороде. — Радмила освободила узника, и?..
— Ну, это мы и так знали, — Тайка вздохнула.
Рассказывать друзьям о своих подозрениях насчёт Яромира или не рассказывать? Эх, была не была!
— Знаете, я думаю, что Яромир и есть Кощеевич. Не зря же бабушка предупреждала, что он в Дивнозёрье, и велела его найти.
Никифор крякнул, а Пушок от неожиданности свалился за кровать и проворкотал оттуда глухим голосом:
— Чё, правда? А на вид нормальный такой. Конфетами угощал.
— А вот неча брать конфеты у кого ни попадя, — проворчал домовой. — Эх, будто тебя дома не кормят.
Коловерша выполз из-под кровати, чихая и отряхиваясь от пыли:
— Но… это же ещё не точно?
— Не точно, — Тайка сдула с его макушки подушечное перо. — Улики только косвенные.
— Значит, пора вывести его на чистую воду, — Никифор бросил взгляд на стоящий в углу ухват.
— Но как? Ещё и меч-кладенец этот… ума не приложу, где его искать?
Домовой погладил её по плечу, а Пушок вдруг запрыгал, хлопая крыльями:
— Так Радмила наверняка знает! Вернём ей голос, и пускай рассказывает. Только сперва надо выкрасть её у Яромира. Он-то наверняка с ней по-плохому потолковать хочет, а мы поговорим по-хорошему. Тем более, ты обещала. Пять дней осталось, не считая сегодняшнего.
Никифор с Тайкой переглянулись и хором выпалили:
— А это идея!
Пушок задрал хвост трубой. Видать, всё ещё переживал после истории с семечками, а тут такой случай выдался восстановить репутацию.
— Давайте придумаем план. Но только после обеда!
Домовой усмехнулся и прочистил горло:
— Кхм, кстати, пока ты спала, к нам Майя заходила, гостинцев принесла. Такую щуку знатную, во! — он показал руками размер щуки. — И на словах велела передать, мол, это в благодарность за Марфу. Встретились оне. И помирилися, теперь снова сёстрами друг друга величают. А ещё грит, ежели надобно будет — только позови, в любую погоду прибежит, будь хоть ливень, хоть ураган с грозой. И Алёнушка вчера заглядывала, пирог яблочный сама испекла, хотела угостить. Ну да мы вместо тебя угостились, а остатки Снежок стянул. Прямо у Пушка из-под носа, представляешь? И Гринька забегал тож. Грибочков принёс. Мы их на чердаке сушиться развесили. Кстати, мешок с Лихом я тоже туда пристроил и камушком подпёр, чтобы не сбежало… Ты не боись, хозяюшка. Нас много. И мы все за тебя — за тебя. Одолеем Кощеевича, кем бы он там ни был.
Тайка улыбнулась. Да, если подумать, не такая уж и маленькая у неё армия... Вот только воевать ей совсем не хотелось. А, кажется, придётся.
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:52

БОНУС
Спасти коловершу! #бонус@divnowitch

— Пушочек, обедать! — Тайка разложила по тарелкам хрустящую жареную картошечку.
За печкой никто не отозвался. Неужели ещё дрыхнет, негодник? Ну, сколько можно спать!
— Пушо-о-к! — она позвала громче.
Опять тишина. Пришлось самой лезть на печку, будить.
Коловерша, как оказалось, не спал, а просто склубочился, завернувшись в одеяло так, что одни глаза наружу торчали.
— Не хочу есть, — он скорбно вздохнул.
Тайка почесала в затылке: к такому повороту жизнь её не готовила.
— Ты, случаем, не заболел?
— Я здоро-о-ов, — простонал Пушок таким голосом, как будто прямо сейчас собрался помирать.
— А у нас, между прочим, сегодня на обед картошечка, грибочки солёные, пирожки с вареньем. Вишнёвым, твоим любимым.
Уши коловерши на мгновение встали торчком, но сразу же вяло поникли.
— До пирожков ли нынче? У меня, можно сказать, жизнь не удалась.
— Да что случилось-то? — Тайка упёрла руки в бока. — Рассказывай уже.
Коловерша пошевелил обвисшими усами:
— Ах, оставь меня, Тая. Иди, ешь свою картошечку. Тебе хорошо питаться надо, расти… а со мной, считай, всё кончено. Я уже мёртв внутри!
Домовой Никифор выбрался из погреба, водрузил на стол большую банку солёных огурцов и, вытерев со лба пот, наябедничал:
— Он со вчерашнего вечера такой, Таюшка-хозяюшка. Любовь у него, панимашь!
— Какая ещё любовь?
— Знамо какая, — домовой понизил голос до шёпота, — несчастная!
Тайка припомнила, что накануне Пушок вроде бы летал куда-то с дикими коловершами.
— У вас что, вечеринка не задалась? — она протянула руку, чтобы погладить коловершу, но тот надулся и зашипел, пришлось просто поправить одеяло.
— Много они понимают! — буркнул Пушок. — Невежды узколобые. Эх, зря я им про День святого Валентина рассказал…
— Что, на смех подняли? — Тайка сама никогда не разговаривала с дикими коловершами, но подозревала, что те вряд ли смогут оценить праздник, о котором прежде слыхом не слыхивали.
— Наоборот, — вздохнул Пушок, высовывая из-под одеяла свой розовый нос. — Ночка сказала, что это очень романтично. Поэтому по весне она будет вить гнездо с тем, кто подарит ей самое вкусное лакомство.
— Ночка? Кто это?
— Зазноба нашего охламона, — Никифор, кряхтя, забрался на печку. — Чёрненькая вся, только усы, носочки и грудка белые.
— Краси-и-ивая, — простонал несчастный коловерша.
— И она выбрала не тебя, так? — Тайке стало очень обидно за Пушка, но чем тут помочь, она, право, не знала. — Не грусти, Пушочек. Хочешь, я котлеток приготовлю специально для тебя? Или давай на выходных в кино съездим в райцентр? Я тебе попкорн куплю. Ты какой больше любишь, солёный или сладкий?
— Уже, наверное, никакой...
Тайка вздохнула: похоже, дело было куда серьёзнее, чем она думала.
— Кстати, а что ты подарил Ночке?
— Только не смейся. Шоколадку «сникерс», — коловерша облизнулся.
— Хм… так, может, она не ест сладкое? Надо было сначала разузнать, что она любит.
— Да всё она ест! — Пушок от отчаяния запустил когти в одеяло. — Вот только мой подарок даже не открыла. А знаешь, почему?
Он дождался, пока Тайка покачает головой, и загробным голосом провыл:
— Испугалась обёртки.
— Что?!
— Что слышала. Обёртка, говорю, яркая и шуршит. Эта дурёха как увидела — сразу давай шарахаться и орать. Я и не подозревал, что Ночка такая трусиха...
— М-да, неловко как-то вышло, — Тайка, прищурившись, глянула на него. — Слушай, а «сникерс» этот ты откуда взял?
— Из магазина, — коловерша заволновался, ещё больше укрепив её подозрения.
— Украл, значит?
Пушок попытался юркнуть под одеяло, но не тут-то было: Никифор сцапал его за шкирку и вытащил на свет.
— Что будем делать с этим ворюгой, Таюшка-хозяюшка?
— Завтра же отнесёшь деньги в магазин, понял? Это тебе не яблоки с деревьев тырить, рецидивист пернатый!
— Да и сам собирался, — проворчал Пушок. — Нечего тут «рецидивистами» обзываться!
Никифор поставил его на лапы, коловерша пригладил языком шерсть на загривке и сердито добавил:
— Руки-то зачем было распускать? Теперь я нуждаюсь в моральной компенсации: давайте сюда вашу картошку!

Едва они сели за стол, в стекло вдруг настойчиво постучали, и Тайка увидела за окном ещё одного коловершу.
Тот был немного покрупнее Пушка, с мехом ровного дымчатого цвета, чёрными крапинками на серых перьях и круглыми жёлтыми глазами.
— Здрасьте! — он влетел на кухню и завертел головой, словно ища, чем бы поживиться. — Ха, а вкусненько у вас пахнет...
Пушок угрожающе зашипел, и Тайка сразу поняла — а вот и он, более удачливый соперник в борьбе за сердце прекрасной дамы.
— Летел бы ты восвояси, Дымок. Не друг ты мне больше, а псина позорная!
— А я, ващет, не к тебе, а к ведьме твоей! — буркнул гость.
— Чем могу помочь? — холодно осведомилась Тайка. Этот Дымок ей сразу не понравился: держался нагло, да ещё с грязными лапами полез на чистую скатерть. — Потрудитесь покинуть стол, я тут за вами прибирать не нанималась.
Пришлый коловерша сконфузился и перепорхнул на спинку стула.
— Извиняйте, волнуюся я. Ночка в беде! А всё из-за того, что этот олух, — он кивнул на Пушка, — дурацкий день не-помню-кого-там придумал.
— Ничего я не придумывал! Тая, скажи ему! Или я за себя не отвечаю!
— Хвост свой побереги, — фыркнул в ответ Дымок, надувая грудь.
А Тайка в запале стукнула кулаком по столу:
— Замолчали оба! Станете драться, обоих сразу за шкирку — и на улицу! Рассказывайте, что стряслось.
— Так вот я, сталбыть, и говорю, — Дымок прижал уши (они у него были смешные: длинные, с кисточками на концах). — Полетели мы, значица, в берёзовую рощу пировать. Никого нет, хорошо, солнышко припекает, еды завались — в общем, расслабились мы, перестали скрываться… и вдруг, откуда ни возьмись — бабах!!! Гляжу: Ноченька моя брык — и лежит, не шелохнётся. А к ней мужик от в такенных сапожищах бежит с ружьём наперевес. Я сам еле ноги унёс.
— А Ночка? — ахнул Пушок.
— Живая она. Только забрал её мужик энтот. Ещё шёл, чесал в репе и приговаривал: «Так вот ты какое, чудо в перьях!»
— Надеюсь, ты за ним проследил? — Пушок шкрябнул когтями по обшивке дивана.
— Я... не подумал, — Дымок втянул голову в плечи и захлопал глазищами, на него было жалко смотреть. Эх, горе-кавалер...
Тайка на всякий случай встала между коловершами — во избежание.
— Скажи, а нос у этого мужика красный был?
— Вроде да.
— Ещё борода седая и голос такой хриплый, прокуренный?
— Угу, — по-совиному ухнул Дымок.
— Тогда это дядя Коля. Он у березняка всегда приманку на тетерева оставляет. Небось, её-то вы и жрали? Ничего себе, подарочек на День святого Валентина! — не дожидаясь ответа, она схватила с вешалки куртку, вдела ноги в сапоги и прикрикнула на коловершей. — Чего расселись, рыцари пушистые? Идёмте вашу даму сердца выручать.

Дядю Колю в Дивнозёрье не жаловали. Он жил один, ни с кем не здоровался и держал во дворе на цепи беспородную злющую псину по кличке Полкан. По выходным к нему приезжали из города приятели, которых в деревне за глаза называли «браконьерами». Браконьеры ходили на охоту или рыбалку, а потом выпивали и бузили — да так, что соседи даже участкового вызывали. В общем, неприятный тип был этот дядя Коля, и Тайке было боязно к нему идти, но Пушок выглядел таким несчастным… да и Ночку нельзя было оставлять в беде.
— Значит, план такой, — она шагала по заснеженной дороге, Пушок сидел у неё на правом плече, а Дымок примостился на левом, поэтому смотреть Тайка могла только вперёд, — я буду отвлекать его разговорами, сколько смогу. А вы в это время проберётесь в дом и отыщете Ночку, идёт?
Пушок угукнул, а вот дымчатый коловерша забеспокоился:
— А окно не будет закрыто? А что, если он её в клетку посадил? А вдруг он и нас поймает?
— Не поймает, вы шустрые, — успокоила его Тайка. — Если что-то пойдёт не так, просто исчезнете и всё, а мы придумаем другой план.
Про себя она подумала, что по сравнению с этим Дымком Пушок вообще смельчак и держится молодцом. Неужели все дикие коловерши такие трусливые?
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:52

Они остановились возле дяди-Колиной калитки, и Полкан басовито залаял.
— Ненавижу пёсье племя, — проворчал Пушок, поёжившись.
А Дымок, вцепившись когтями в Тайкино плечо, пролепетал:
— Я никуда не пойду!
— Да не бойся ты, собака же на цепи, — Тайка приоткрыла скрипучую калитку и, стиснув зубы, вошла.
Пушок сорвался с её плеча и скрылся за углом дома, пролетев прямо над головой рвущегося с цепи Полкана, — явно выделывался перед Дымком. Как ни странно, это помогло: второй коловерша потоптался, раскрыл крылья и бросился следом за приятелем, на всякий случай облетев собаку по широкой дуге.
А Тайка с опаской постучалась в дверь. Никто не ответил. Тогда она, сбежав с крыльца и приподнявшись на цыпочки, тихонько заглянула в окно комнаты.
Дядя Коля сидел за столом, вертя в пальцах рюмку с какой-то мутной жижей. Плечом он прижимал к уху телефон и, брызжа слюной, орал в трубку:
— Это не прикол, дурик! Я в самом деле поймал чупакабру, прикинь! Да не пьяный я. Говорю тебе, в Дивнозёрье всякая пакость водится. Приезжай, сам всё увидишь. Слушай, как думаешь, а Карпович за неё хорошо заплатит? — он дождался ответа, присвистнул и кивнул. — Ладно. Жду!
Браконьер отложил трубку, осушил до дна рюмку и встал. Только сейчас Тайка увидела за его спиной у самой стены большую кроличью клетку. Внутри сидела миниатюрная чёрная коловерша с беленькими лапками, в её круглых зелёных глазищах застыл неподдельный ужас, она тяжело дышала, но, похоже, была невредима. Наверное, просто испугалась выстрела.
Дядя Коля шагнул к клетке, и Ночка с криком шарахнулась, всем телом ударившись о прутья.
— Что же ты такое? — браконьер почесал в затылке. — А, плевать. Карпович сам разберётся, лишь бы заплатил.
Тайка поняла, что пора брать дело в свои руки, и настойчиво забарабанила уже не в дверь, а в стекло.
Дядя Коля вздрогнул, набросил на клетку свою куртку, распахнул створки и высунулся в окно, обдав Тайку запахом перегара и крепкого табака:
— Чё тебе?
— Здравствуйте, дядя Коля! — она улыбнулась как можно шире. — Можно задать вам пару вопросов? Нам в школе задали сделать доклад об интересных профессиях.
— А я-то тут каким боком? — недоверчиво прищурился браконьер и прикрикнул на свою дворнягу. — А ну тихо!
Полкан замолчал.
— Вы же охотник, — Тайка заметила, как второе окно в комнате приоткрылось и на подоконник бесшумно скользнул Пушок.
— И чё? — фыркнул дядя Коля. — Тут каждый второй мужик если не охотник, то рыбак.
— Любителей полно, — отмахнулась Тайка. — Но вы, я слышала, настоящий профессионал.
Пушок тем временем уже тихонько ковырял проволоку, намотанную на дверце клетки. Дымок остался на подоконнике — сидел там и дрожал как осиновый лист.
Браконьер довольно хмыкнул: Тайкины слова ему явно польстили.
— Сегодня у меня другие планы, красавица. Ты лучше приходи завтра вечером, я всё тебе расскажу. Может, даже ружьё дам подержать.
Его тон Тайке очень не понравился, ей стало не по себе. Впрочем, оставалось потянуть время ещё совсем немного: ловкий Пушок уже помогал Ночке выбраться из клетки.
— Ой, не, я лучше придумала, — она выдумывала на ходу, — давайте вы к нам в школу придёте на встречу? Ответите на вопросы ребят, расскажете какие-нибудь охотничьи байки...
Дядя Коля поскрёб в седой бороде.
— Хм... А за это полагается какое-нибудь вознаграждение?
— Пирожками вас угостим, — Тайка улыбалась так, что скулы аж сводило, — с малиновым вареньицем.
К счастью, коловерши были уже на подоконнике, и неприятный разговор можно было заканчивать.
Браконьер скривился и сердито пробурчал:
— Я варенье с пирожками не пью.
— Тогда чайку нальём, — Тайка сделала вид, что не поняла намёка.
В этот момент у дяди Коли снова зазвонил телефон, и он замахал руками:
— Иди, иди отсюда, девочка. Не до тебя сейчас.
Пушок проскользнул в окно и притворил за собой створку. Коловерши пропали из виду, и задерживаться было больше незачем. Уф!
— Ну и пойду, — Тайка надула губы, как будто бы обиделась. — Какой же вы всё-таки меркантильный тип, дядя Коля. Точно браконьер!
— Что-о?! — взревел охотник, округляя глаза.
Тайка показала ему язык и рванула к калитке. Вслед ей донеслись хриплые дяди-Колины ругательства. Сердце билось часто-часто, и она, признаться, была до чёртиков рада, что заходить в дом не пришлось. Ох, лучше будет в ближайшее время не попадаться на глаза дяде Коле и его дружкам...

Пушок вернулся только утром. Он сиял от гордости, топорщил крылья и важно надувал щёки:
— Тая, она сказала, что я её герой и самый смелый коловерша на свете!
— Так и есть, — Тайка припомнила, как трясся от страха Дымок и насколько пугливой оказалась сама Ночка. — Ты у нас ого-го! Орёл!
По правде говоря, раньше ей казалось, что Пушок тоже боится всего на свете, но теперь она поняла: смел не тот, кто не боится, а тот, кто умеет пересиливать свои страхи.
— А испечёшь мне печенек? — Пушок ткнулся лбом в её ладонь.
— Ишь, подлиза! — Тайка почесала его за ухом. — Ладно, испеку. Заслужил, чего уж там.
— Только побольше, — коловерша затанцевал, перебирая лапами. — У меня сегодня свидание.
— Ишь ты, — крякнул Никифор, почёсывая бороду. — Наш пострел везде поспел. С Ночкой?
— Ага, — глаза Пушка сияли от счастья. — По весне вместе летать будем, наверное...
— Ох, смотри, пернатый, — домовой погрозил ему пальцем. — Эта твоя Ночка — та ещё вертихвостка. До весны ещё три раза передумает и опять разобьёт тебе сердце.
Тайка кивнула, соглашаясь. Ей очень не хотелось, чтобы Пушок снова страдал, сидя на печке.
— Вы не поняли, — Пушок поиграл бровями. — Это я буду выбирать, а не она. Я же теперь герой! Вчера отмечали её возвращение — так девчонки мне столько вкусненького принесли… ух, видели бы вы, как Ночка злилась! Ревнует, наверное.
— Бабник, — фыркнул Никифор. — Хотя бы «сникерс» ей больше не дари.
Пушок перелетел к зеркалу над умывальником и принялся прихорашиваться.
— Вообще-то, я добыл ещё один. И не смотрите так, я его купил! А ещё мы вместе кино будем смотреть. «Звёздные войны»!
— Она же, небось, Дарт Вейдера испугается... — Тайка с сомнением покачала головой.
Коловерша перестал вылизываться и глянул на неё очень серьёзно.
— Если так, то нам с Ночкой незачем быть вместе. Внешность — это не главное, Тай. Должны же быть ещё и общие интересы, чтобы было о чём поговорить. И доверие.
— Эт верно, — Никифор переглянулся с Пушком и повернулся к Тайке. — А ты сама-то чего в кино не сходишь?
— Я и дома могу посмотреть, — отмахнулась она.
— Мы не об этом, Тая. День святого Валентина же! Ты что, опять одна сидеть будешь? — нахмурился коловерша.
— Опять вы за своё? — Тайка схватила скалку. — Кто будет сводничать, тот печенья не получит!
— Это нечестно! — фыркнул Пушок. — Тая, мы же о тебе заботимся. Потому что любим тебя, вот!
— Но печеньки вы любите больше, — Тайка раскатала тесто и достала из ящика формочку в виде сердечка.
Конечно, она так не думала. И Никифор с Пушком это знали.
Первая порция сладких сердечек отправилась в печь, и кухню вмиг наполнил умопомрачительный запах песочного теста. Тайка вымыла руки, вытерла их о фартук и, немного подумав, добавила:
— А всё-таки здорово, что мы есть друг у друга, правда? Я тоже очень вас люблю. А ну-ка, снимите пробу! — она надела рукавицы-прихватки, достала дымящийся противень с печеньем, и Пушок первым ринулся к угощению.
Тайка с улыбкой смотрела на друзей и думала, что добрые поступки, конечно, важны, но говорить друг другу слова любви не менее важно — от них на душе становится теплее. И самое главное, что это можно и нужно делать в любое время года, а не только в День святого Валентина.
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:53

Тайке никогда прежде не приходилось устраивать похищение. Горе-помощники Пушок и Никифор наперебой предлагали варианты — один другого хуже.
Чем они вообще думают? Ежу же понятно, что Марьяна не станет помогать: она в Яромире души не чает и ни за что не поверит, что тот только притворяется добреньким, а на деле негодяй, каких поискать. Арсения тем более просить не стоит: он примет бражки для храбрости и тут же всё разболтает.
— А что, если притвориться упырём? — не унимался деятельный коловерша. — Яромир погонится за ним, а мы в это время оп-па — и умыкнём птичку!
— Ну и кто из нас больше похож на упыря? Я? Или Никифор? — Тайка покрутила пальцем у виска.
— А давайте Гриню попросим.
— Ничего, что он больше упыря в два раза? И ввысь, и вширь. Яромир же не слепой.
Пушок вздохнул:
— Ну, тогда я не знаю…
Увы, злодейские планы были совсем не по их части.
— Давайте попробуем зайти с другой стороны, — Тайка отхлебнула уже остывший чай. — Допустим, я найду лису и уговорю её притвориться, что она готова отдать голос, но боится Яромира. Поэтому Радмила должна переночевать у нас, иначе лисица не придёт.
— Погоди, погоди, то есть на самом деле ты не собираешься забирать у неё голос? — коловерша вспрыгнул на стол, смяв когтями скатерть. — Тая, ты что, правда хочешь отдать свой?
— Ну, не насовсем, — Тайка поёжилась: эта идея была ей не по душе, но другого выхода она не видела. — Нам же нужно как-то узнать правду? А голос потом можно будет взять обратно.
— Боюсь, что нет, — домовой покачал головой. — Знаешь пословицу: в руки берётся — назад не отдаётся.
— А, вот как? Ну… тогда давайте решать проблемы по мере поступления. Сначала найдём лису...

Рыжая бестия словно почуяла, что её ищут. Весь следующий день Тайка шаталась по лесу вместе с Алёнкой. Уж они и полянки исходили вдоль и поперёк, и кричали, и даже пытались петь, чтобы выманить лису. Снежок нюхал под каждым кустом, но так и не смог взять след: все запахи смыли затяжные августовские дожди.
И ладно ещё Снежок — им даже леший помочь не смог, а уж он-то знал в своём лесу каждую травинку. Проклятая лисица будто в воду канула…
К закату Тайка вернулась домой ни с чем, продрогшая и недовольная. А там выяснилось, что ещё и ужин подгорел, потому что Пушок забыл, что надо помешивать макароны.
Новости (вернее, их отсутствие) так взволновали коловершу, что тот, взмахнув крылом, уронил с полки парочку кастрюль.
— Я так и знал! — воскликнул он, лапой отодвигая в сторону алюминиевую крышку. — Придётся переходить к плану Б!
— А что, у нас есть план Б? — Тайка вылезла из резиновых сапог. — Мне кажется, у нас и плана А толком не было...
— Он только что его придумал, — с недовольной миной пробурчал из угла Никифор.
Ему сегодня не нравилось вообще всё: подгоревшие до черноты макароны, разбросанные по полу кастрюли и крышки, жёлтые осенние листья, которые Тайка притащила на подошвах в сени, а в особенности — хитрая усатая морда одного коловерши…
— Ну и что? Лучше поздно, чем никогда! — Пушок надул щёки. — Пойдёмте ужинать к Марьяне!
— Тебе бы только пожрать, проглот, — фыркнула Тайка. — Думаешь, вытьянка обрадуется голодным гостям на ночь глядя?
— Вообще-то она говорила, мол, приходите, когда хотите. На пироги с ревенем, — Никифор мечтательно вздохнул.
— Да вы сговорились, что ли? Мои пироги вам, значит, не нравятся?
Тайка поджала губы, а домовой, переглянувшись с Пушком, поспешил заверить:
— Нравятся, хозяюшка. Когда они есть. Вот только сейчас — нету. Да и с ревенем ты почему-то не печёшь...
Сердиться, глядя в эти честные глаза, было решительно невозможно, и Тайка махнула рукой:
— Ладно, уговорили. Идём! Но только давайте без глупостей там. Особенно ты, троглодит пернатый!
Коловерша сделал вид, что эти слова к нему никоим образом не относятся.

Марьяна и в самом деле обрадовалась гостям, захлопотала, забегала:
— Как я рада! Пришли, как чуяли — прямо к ужину подоспели. Проходите, садитесь. Чайку?
— Да, пожалуй, — пробасил Никифор, вытирая ноги о коврик. — А у вас тут уютно стало, как я погляжу.
Домовой не покривил душой: заброшенный дом всё меньше походил на заброшенный. Куда-то подевалась вся пыль и паутина, на окнах красовались новенькие занавески, в очищенных от зелени медных подсвечниках горели свечи, и пахло вовсе не грибами и плесенью, а терпким печным дымком.
Арсений был трезв, умыт и обряжен в праздничную косоворотку. Он сидел за столом (скатерть тоже была непривычно чистой) и вытирал тарелки вышитым рушником.
— Никак у дома хозяева объявились? — Тайка повесила куртку на гвоздик.
— Приезжали, приезжали, — Сенька закивал, улыбаясь. — Посмотрели тут всё, языком поцокали. Следующим летом уже въезжать собираются. А пока — ремонт!
Его лицо сияло, будто солнышком приласканное. Даже веснушки на носу проглянули.
— Пожалуйте к праздничку! — он потянулся к бражке и, получив подзатыльник от Марьяны, завопил: — Да отстань, косматая! Я ж не для себя!
— Смотри у меня! — вытьянка поставила на стол блюдо с пирогами: теми самыми, с ревенем.
— А где Яромир? — Тайка завертела головой. — И Радмилы что-то не видать...
Марьяна вмиг помрачнела:
— А пёс его знает. Он в последнее время какой-то смурной ходит. Вот опять с утра взял Вьюжку и усвистал куда-то. А Радмила у себя сидит вместе с Джулькой. Та её вроде как охраняет, но, по-моему, просто спит.
— Птичка наша совсем нелюдимой стала, — поддакнул Сенька. — Не ест, не пьёт, всё в окошко глядит. Тоскует, видать.
— О чём тоскует? — Пирожки пахли так аппетитно, что у Тайки заурчало в животе.
— А кто её знает? Она ж не говорит, — Марьяна пожала плечами. — Да вы садитесь, кушайте, гости дорогие.
Дорогих гостей дважды уговаривать не пришлось: набросились на еду, будто прибыли из голодного края. Что ни говори, а пироги у вытьянки были и впрямь отменные. Почти как у бабушки.
Впрочем, весёлое застолье продолжалось недолго. Тайка едва успела потянуться за третьим пирожком, как сверху послышался звон разбитого стекла, оглушительный собачий лай, а потом и забористая ругань. Голос принадлежал Яромиру, которого, вроде как, и дома-то не было.

Тайка опрометью рванула по шаткой лесенке, на ходу доставая пузырёк с водой, заговорённой против всякой зловредной нечисти. За ней следом топотал Никифор с кочергой наперевес. Над головой слышался воинственный клёкот: значит, Пушок тоже не отставал.
Они влетели в спальню, едва не сорвав с петель хлипкую дверь. Внутри царил хаос: весь пол был усыпан осколками, пустая оконная рама, поскрипывая, раскачивалась на ветру, в воздухе кружились перья из разодранной подушки, под потолком отчаянно металась несчастная Радмила, Джульетта и Вьюжка хором лаяли, надрывая голоса… а в самом центре комнаты стоял встрёпанный Яромир, крепко держа за шкирку извивающуюся рыжую лисицу. Ту самую.
— Что здесь происходит?! — Тайка сама не ожидала, что может так грозно рявкнуть.
Горлица села ей на плечо, что вызвало возмущенный вопль Пушка. Он-то считал, что это место по праву принадлежит только ему.
Рыжая плутовка обмякла в руке дивьего воина, свесив язык, — видать, сочла за лучшее притвориться мёртвой. Яромир не поверил: встряхнул рыжую тушку и хищно усмехнулся, глядя на Тайку:
— Не передумала, дивья царевна? Отличный воротник получится, отвечаю!
На его предплечьях сочились кровью свежие порезы, костяшки тоже были сбиты: видимо, Яромир рассадил оконное стекло голыми руками. Марьяна, отодвинув Тайку плечом, прошла в комнату, спокойно достала из ящичка бинты и йод. Дивий воин хотел было возразить, но вытьянка зыркнула на него синими глазищами:
— Заткнись и не мешай мне. Ишь, герой!
Тот поморщился, но руку всё-таки протянул. Ту, что была без лисы.
Тайка вглядывалась в его лицо: они ведь не виделись с тех самых пор, как у неё возникли подозрения, что он не тот, за кого себя выдаёт. Но сколько бы Тайка ни искала подтверждений своей догадке, всё было тщетно. Яромир выглядел как обычно. Разве что ещё более уставшим и осунувшимся. Нет, наверное, распознать злодея по его злодейской физиономии можно только в сказках.
— Где ты нашёл лису? — она старалась вести себя как ни в чём не бывало, но голос всё равно прозвучал холодно. — Я за ней весь лес оббегала.
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:53

— Здесь и нашёл. Она всё это время в деревне пряталась, хитрюга. Кстати, врала тебе: нет у неё никаких лисят. Но в берлоге кто-то жил. Не зверь, а человек. Я думаю, это был Лютогор.
— Конечно, — фыркнула Тайка, — больше ведь некому!
Она едва сдержалась, чтобы не обвинить его во лжи при всех. Но рано, пока рано…
Яромир же, не заметив её сарказма, продолжил:
— Ты же больше не станешь её защищать теперь, когда вина доказана? Эта тварь проникла в дом, чтобы сожрать мою сестру. Нет Радмилы — нет проблемы, понимаешь? Некому голос отдавать. Я очень не хочу с тобой ссориться, ведьма, но предупреждаю: теперь это моё дело.
— Ах, твоё! Да ты... — начала было Тайка, но договорить ей не дала очнувшаяся лиса.
— Нет! — тявкнула та, вскидывая узкую морду. — Я никого не хотела убивать.
— Врёшь! — Яромир хорошенько встряхнул её.
— Правда! Меня послали украсть твою птицу, а не жрать её.
— Кто послал?
— Отпусти, и я всё расскажу.
— Чтобы ты опять сбежала? Вот ещё! Нашла дурака, — дивий воин усмехнулся.
— В сарае есть старая клетка для кроликов. Сенька, а ну быстро сгоняй, принеси, — Марьяна наклеила пластырь на последний из порезов и принялась собирать аптечку. — Пойдёмте к столу. Даже самые важные дела на пустой желудок не решаются.

Лиса, оказавшись в клетке, первым делом попробовала прутья на зуб, но Марьяна, погрозив ей пальцем, пропихнула внутрь котлету:
— Поешь. Мы ж не звери какие, чтобы узников не кормить.
Стульев на всех гостей не хватило, и Яромир устроился на подоконнике, а Радмила перебралась с Тайкиного плеча поближе к брату.
— Ну и кто же тебя послал? — он качнул ногой лисью клетку.
— Его зовут Лютогор, — вздохнула плутовка, поднимая морду от котлеты.
Тайка глянула на Яромира и, встретив его взгляд, поспешно отвернулась. Выходит, всё-таки не он Лютогор? Или нет… что ему стоило подговорить лису и устроить это представление? Хотя... зачем бы? Мысли метались, как белки в колесе, а зачастившее сердце так надеялось, что Яромир окажется Яромиром, а не каким-то там Кощеевичем.
— Зачем Лютогору Радмила?
— А мне почём знать? — лиса ощерила пасть. — Моё дело маленькое. Сказал, мол, иди и принеси мне горлицу с человечьим лицом. И ещё добавил, что, если хоть один волос с её головы упадёт, он с меня шкуру спустит.
— А когда принесёшь, то что? — дивий воин спрыгнул с подоконника и так резко склонился к клетке, что лисица аж шарахнулась. — Что он тебе обещал?
— Уйти из моей берлоги и оставить меня в покое, — она чихнула. — Этот ваш Лютогор у меня с весны живёт. Я нашла его еле живого там же, где камешек лежал. Время было голодное — я уж обрадовалась, думала, счастье привалило: столько добычи сразу. А он, гад, живой оказался и камень сам мне в пасть засунул.
— Почему же ты не оставила его там? — Тайка встала и тоже подошла к клетке. — Зачем взялась помогать?
Лиса глянула на неё жёлтыми глазищами и фыркнула:
— А ты попробуй не помоги. Он колдун, каких мало. Я его даже полуживого боялась до дрожи, а теперь-то он обратно в силу вошёл. Ему не нужно меня уговаривать, понимаешь? Он просто велит, а я делаю.
Яромир вздохнул:
— Это правда. У Лютогора вся сила в голосе. Когда он просит, отказать сложно. Тут большая воля нужна.
— Вот, значит, как? А чего ещё я не знаю о вашем Кощеевиче? — нахмурилась Тайка. — Это вообще нормально — скрывать такие важные вещи от… союзников! А если бы я на него наткнулась одна? А у меня только противоупыриная водичка и пара бесполезных оберегов?..
На самом деле, у неё немного отлегло от сердца. На обладателя волшебного голоса Яромир никак не походил, возражать ему было легко. Выходит, он не враг. Но всё равно вредный!
— Я не думал, что до этого дойдёт, — пробурчал дивий воин.
— Вот именно, «не думал», — Тайка сплела руки на груди и сверкнула глазами (она надеялась, что получилось достаточно грозно).
— Давайте не будем ссориться. Мне кажется, нам нужно действовать сообща. Так ведь? — Марьяна оглядела присутствующих.
— Давно пора, — Никифор стукнул ложкой по столу. — А то как дети малые…
Потянувшийся к бутыли с бражкой Сенька быстренько отдёрнул руку и пробормотал:
— Да-да, конечно.
Пушок сказать ничего не смог, потому что уже набил пасть пирожками, но яростно закивал.
— Ваша взяла, — махнул рукой Яромир. — Теперь, когда к Лютогору вернулась сила, мне с ним в одиночку не справиться. Придётся вас кой-чему научить. Летом он, конечно, не сможет превратить нас в ледяные статуи — это зимние чары. Но имейте в виду: он способен смотреть чужими глазами и следить за каждым нашим шагом. В зверя вселяться не будет, но в того же упыря — запросто. По правде говоря, в любого, к кому он прикасался и чью волю сумел подавить.
Тайка глянула на Радмилу. Дивий воин, перехватив её взгляд, замотал головой:
— Нет-нет, моя сестра ни при чём. Сейчас она больше птица, чем человек, а значит, ему не подходит. Да и она сильная и всё равно не пустила бы его в свои мысли.
— Ну хоть что-то хорошее, — Тайка с облегчением выдохнула. — Итак, что мы имеем: злой колдун прячется в Дивнозёрье. Выбраться отсюда не может. И ему позарез нужна Радмила, которая что-то знает, но не может сказать. А ещё он бессмертный, поэтому убить его не получится, но мы можем его связать и доставить в условленное место, где его заберут.
— Погоди, откуда ты знаешь? — опешил Яромир.
— А мне бабушка приснилась.
— Царица Таисья?
— Она самая. Сказала — ищите меч-кладенец.
— Ну конечно! — дивий воин хлопнул себя по лбу. — Меч же был у Радмилы. Значит, он тоже где-то здесь, в Дивнозёрье.
— Так, может, Кощеевич именно это и хочет узнать? И перепрятать, чтобы мы не нашли раньше.
— Похоже на то…
Яромир глянул на лисицу, и та попятилась, прижимаясь к прутьям клетки:
— Эй-эй, не убивайте меня! Я уже и сама не рада, что вляпалась в это дельце. Валяйте, забирайте голос, только отпустите! Обещаю, что уйду далеко-далеко и вы меня больше никогда не увидите.
— Ты слышала? — дивий воин победно глянул на Тайку, и ей оставалось только согласиться.
— Угу. А ей не будет больно?
— Не будет.
Яромир открыл дверцу и положил руку на макушку дрожащей лисе. Та сьёжилась и прижала уши.
— Своё при себе оставляй, а чужое отдавай, — прошептал он, прикрыв глаза.
Под его ладонью замерцал, разгораясь, тёплый свет. Лисица зажмурилась и вдруг закашлялась, отрыгнув мелкий невзрачный камешек, который дивий воин тут же схватил и сжал в кулаке, словно великую драгоценность.
Дверца осталась открытой. Плутовка рванула вперёд, прыгнула на стол, заметалась, опрокидывая чашки, а потом сиганула в раскрытое окно навстречу ночной темноте. Никто не стал её останавливать.
Яромир был бледен, но движения его оставались твёрдыми. Он отвязал от пояса мешочек с семенами жар-цвета, насыпал на ладонь щепотку и подмешал туда камешек, а затем предложил угощение Радмиле.
Все завороженно смотрели, как горлица глотает зерно за зерном. Когда камешек оказался во рту, она задумалась, словно решая, проглотить его или выплюнуть. Тайка затаила дыхание.
— Ну же! — подбодрил сестру Яромир.
И та с усилием проглотила камень.
Сперва ничего не произошло. Птица повертела головой и ткнулась в руку брата, требуя добавки. Когда Тайка уже готова была признать, что ничего не вышло, Радмила вдруг несколько раз сморгнула, её светлые, почти прозрачные глаза позеленели, став точь-в-точь такими же, как у брата. И она заговорила:
— Ох, я уж и не чаяла, что когда-нибудь смогу сама поблагодарить вас. Спасибо вам за помощь, друзья!
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:54

Мавкины заботы #бонус@divnowitch

Возвращение Марфы из болотного царства домой в Дивнозёрье отмечали бурно и радостно. На пир собрались все: мавки озёрные и речные, водовики и водяницы, а также певуньи-бродницы, селящиеся у бобровых плотин. Да что там говорить — даже сам батюшка Водяной заплыл на минутку, чтобы поздравить её с возвращением.
Они гуляли три дня и три ночи — так, что вода в заново облагороженном Марфином озерце ходила ходуном и выплёскивалась волной на берег. Стол ломился от всякой снеди — мавки-подруженьки не поскупились на дары: принесли и рыбку, и салаты из водорослей, и даже свежую лягушачью икру.

Марфа поверить не могла, что друзья её до сих пор помнят и любят. О заболотившихся мавках обычно старались даже вслух не говорить, потому что знали — из топей не возвращаются. Марфе просто повезло.
Как только она увидела Майю — свою названую сестрицу, — вмиг поняла: да, тут её ждали! Заболоченное озерцо расчистили, дно выложили камешками, весь мусор выгребли, насадили жёлтых кубышек и даже поправили покосившийся Марфин домик (у каждой мавки на дне её водоёма было жилище — кто-то строил его из песка и гальки, кто-то — из ракушек и речного ила, иные — из коряг, в общем, каждый обустраивался на свой лад).
— Я так рада видеть вас всех! — Марфа улыбалась во весь рот и смотрела на друзей восторженными зелёными глазами.
А уж сколько подарков ей надарили! Больше, чем на именины! Сестрица Майя принесла чудесные бусы из рыбьих чешуек и омытых речной водой «куриных богов» — камешков с дырочкой; водяница Веселина сама набрала ракушек (в одну из них можно было даже дудеть!); мавка Глафира притащила целое лукошко улиток и водомерок, её дочка Луша наплела браслетов из конопляных верёвочек, окрашенных в разные цвета соком трав и ягод, а синеволосая бродница Дана шепнула по секрету, что к завтрему Марфе доставят дар от самого Водяного хозяина — чудесный мшистый валун.
— Можно поставить его в центре озерца, — счастливая мавка хлопнула в ладоши, — чтобы он возвышался над водой. А я буду сидеть на нём долгими лунными ночами и смотреть на звёзды.
В общем, жизнь налаживалась!
Волосы Марфы из тускло-зелёных стали снова рыжими и даже немного завились, болотные пятна начисто ушли с кожи. Казалось, она будто выздоровела после долгой болезни, но на душе всё равно было тревожно: а долго ли продлится это счастье?
И, надобно сказать, она как в воду глядела!

На исходе третьего дня пирушки водяные духи не могли уже ни есть, ни пить, ни даже танцевать, а все новости были пересказаны уже по третьему кругу, Марфа задремала, когда вдруг на грани сна и яви почувствовала, будто бы вкус воды изменился. Сон как рукой сняло. У неё защипало глаза, запершило в горле. Встревоженная мавка высунула голову из воды и опасливо огляделась.
Она сразу же заметила мальчишек, которые, хихикая, сливали из ведра какие-то мутные помои прямо в воду. По поверхности озера плыли хлопья мыльной пены. Марфа набрала водицы в рот, надула щёки и окатила маленьких негодяев струёй, как из шланга. Те отпрянули, всё так же хохоча. А несчастная мавка потом ещё пару часов вычёрпывала мутную пену, мучаясь от невыносимого зуда в ладонях.

На этом её злоключения не закончились. Мальчишки повадились шастать к озерцу каждый день. Они кидали в воду фантики от конфет, консервные банки и прочий мусор. А однажды Марфе даже досталось по лбу сломанной пластмассовой расчёской. Ох она тогда и разозлилась!
Мавка пробовала пугать маленьких хулиганов, поливала их водой, даже пыталась явиться и вразумить, но те её не слушали и не боялись ни капли.
— Вот дождутся, утоплю я их! — со слезами на глазах жаловалась она Майе и Глафире.
Подруги с двух сторон гладили её по трясущимся плечам, утешая.
— А и притопи, — Майя недобро сверкнула глазами. — Не до смерти, а так, чтобы знали! Может, не будут больше расчёсками в честных мавок кидаться.
— Так нельзя, Майюшка, — охнула Глафира. — Они же дети!
— И что? Значит, им можно быть свиньями, что ли?
— Вот ты так говоришь, потому что у тебя своих деток нет, — Глафира обиженно надула губы. — Когда будут, поймёшь!
— При чём тут это? — Майя скривилась. — Я так думаю: Марфе надо взять хворостину покрепче да надрать этим хулиганам мягкое место так, чтобы неделю сесть не могли. Ну и мусор весь прибрать, конечно, чтобы снова болото не развести.
— Не слушай её, Марфушка. Лучше я тебе помогу. Сама все бумажки-фантики соберу и с ребятишками этими потолкую, чтобы не озорничали, хочешь? А ты отдыхай. Тебе опосля болотного житья-бытья в себя приходить надобно.
Ну конечно, Марфа этого хотела!
Только она не поняла, почему Майя вдруг обиделась и ушла — даже водорослевые рулетики с икрой не попробовала.

Глафира слово своё сдержала: на некоторое время хулиганы и впрямь притихли. А Марфа не могла нарадоваться на милую подруженьку.
— Ты иди, погуляй пока, — говорила та с милой улыбкой. — Насиделась, небось, на своих гнилых болотах, намаялась, бедненькая. Мы тут с Лушенькой-душенькой пока похозяйничаем: и приберёмся, и обед приготовим, и кровать пухом рогоза выстелим, чтобы тебе помягче спать было.
И Марфа гуляла. Ходила по гостям (её везде привечали: всем была охота послушать про жизнь в болотном царстве, поцокать языком и втайне порадоваться, что беда случилась не с ними), любовалась закатом, сидя на камушке, и, конечно, училась играть на ударных, потому что дала себе слово осуществить заветную мечту. Правда, вместо барабанов у неё пока были пеньки, вместо палочек — веточки орешника, а вместо тарелок — крышки от кастрюль, но ей вполне хватало и этого.
Жаль вот только, с Майей они так и не помирились. Та наотрез отказалась приходить в гости, пока там крутится «эта несносная Глафира».
— Ты к ней несправедлива, — Марфа хмурила брови: она не любила, когда её лучшие подруги не ладили между собой. — Глаша бывает немного навязчивой, это правда. Но она же не со зла! Это просто забота такая.
— Душная у неё забота, — вздыхала Майя, качая головой. — Помяни моё слово, ты ещё хлебнёшь с ней горя горького!
— Ты просто ревнуешь, потому что я дружу с ней больше, чем с тобой!
— А ты уверена, что мы всё ещё дружим?
Вот так слово за слово — и пробежала между ними чёрная тень, будто холодной водой за шиворот плеснули. Видимо, правду говорят: речные мавки озёрным не товарищи — слишком уж они разные. Эти речные вечно носы задирают! Раньше-то Марфа думала, что сестрица Майя не из таких, но нет — все они одинаковые. Хорошо хоть подруженька Глаша из своих, озёрных. Может, потому и жили они душа в душу?

— Мы с Лушенькой пока у тебя побудем, ты же не против? — Глафира наводила порядок, раскладывая разные виды водорослей по пузырькам и баночкам. — Моё озерцо почистить решили. Скоро чистой воды напустят, рыбок разноцветных… будем опять друг к другу в гости плавать.
— Конечно, живите, сколько надо, — Марфа только обрадовалась хорошей компании. — Хочешь, новую комнату для вас пристроим?
— Ой, да ладно, — смущённо отмахнулась Глафира. — Мы уж как-нибудь. В тесноте, да не в обиде!
Марфа даже не поняла, в какой момент всё резко переменилось и она стала чужой в собственном доме.
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:54

— Опять в облаках витаешь? — пилила её Глафира. — Вот пошла бы лучше приготовила что-нибудь! Или мы тут тебе прислуживать должны?
Стоило Марфе уединиться на бережку, чтобы поиграть на своих «барабанах», как она тут же получала упрёки в легкомыслии и безответственности. А проклятые мальчишки снова повадились мусорить, и это, как оказалось, тоже была Марфина вина.
— В своём собственном озере не можешь порядок навести! Мавка с изъяном — вот ты кто! — от прежней душки Глашеньки не осталось и следа. — Правду говорят: если в тебя однажды проникла болотная гниль, ты так навеки с гнильцой и останешься!
«Это пройдёт, — думала Марфа. — Просто у Глафиры тяжёлые дни, надо потерпеть. Она ведь хорошая и так много мне помогала. К тому же я и правда часто бездельничала...»
Однажды её не пустили домой. Глафира просто захлопнула дверь перед носом у Марфы, бросив напоследок:
— Уходи, дармоедка! Теперь это наше озеро. Ты его бросила, а мы себе присмотрели — чего ж добру пустовать? Уже заселяться хотели, вещички начали переплавлять — и тут ты! Уж лучше бы тебе никогда не возвращаться из Мокшиных топей!

Рыдая и размазывая слёзы по лицу, Марфа поплелась к Майе жаловаться. Та, заахав, обняла свою глупую сестрицу и ни словечка поперёк не сказала, хотя на языке наверняка крутилось едкое: «Я же предупреждала!»
— Что мне делать? — Марфа хлюпала носом. — Как я буду без родного озерца? У меня уже перепонки между пальцев сохнут. А в реке жить не смогу, хоть убейте. Слишком уж холодная вода.
— Значит, пойдём к Водяному царю и будем требовать справедливого суда! — Майя стукнула кулаком по коряге, из-под которой распрыгались в стороны возмущённые лягухи.

Идея была хороша, вот только ничего у них не вышло. Водяной, оглаживая седую бороду, выслушал и Марфу, и Глафиру, а потом зычным голосом огласил свою волю:
— Кто об озере заботился, обихаживал его и лелеял, тому и владеть им по праву! Не обессудь, Марфуша, но оно более не твоё и отныне будет зваться Глашкино Озерцо. Потому что нечего было бросать нас и на болота убегать! Так-то!
Майя, конечно, стала возмущаться, но её никто не послушал. А Марфа совсем сникла, даже её рыжие волосы потускнели, будто бы их присыпало пылью.
— Что ж, видно, такова моя расплата за былые ошибки, — вздохнула она. — На болота я не вернусь, но и здесь мне тоже не рады. Пришла пора подумать, куда дальше подаваться. Мечтала я о собственном пути: вот жизнь мне выбора и не оставила. Стало быть, я уйду — не поминайте лихом.
Но верная Майя приложила палец к губам:
— Ш-ш-ш, ты брось горячку-то пороть! Клянусь, сестрица, я этого так не оставлю!

Признаться, Марфа была рада словам утешения, хотя и знала — всё без толку. Везение не может длиться вечно: хватит с неё и того, что чудом спаслась, сбежала с постылых болот и жива осталась. А дальше сама как-нибудь справится. Уж лучше надеяться только на себя, чем снова обмануться в лучших ожиданиях. Поэтому она очень удивилась, когда однажды поутру её разбудила сияющая Майя:
— Плывём скорее, — речная мавка схватила сонную Марфу за руку и повлекла за собой. — Ты непременно должна это услышать!
Они укрылись в тихой заводи среди осоки и камышей.
— Что ты… — Майя не дала ей договорить, закрыла рот ладонью и шепнула:
— Тс-с-с, слушай!
На берегу сидели те самые пацаны-мусорщики — источник всех Марфиных бед. Ух, и ненавидела она их! Но только теперь поняла, что ненавидеть надо было кое-кого другого:
— Что-то давно тёти Глаши не видно, — вздохнул один из ребят, ковыряя палкой влажную землю. — А у меня, как назло, карманные деньги закончились. И папка на мороженое не даёт. Скорей бы она нам заплатила...
— У меня ещё четыре мешка мусора про запас набрано, — похвастался второй. — Как только появится, сразу организуем ей всё в лучшем виде!
— Я вот только не понимаю, зачем тёте Глаше это нужно? — третий пацан оказался девчонкой, только стрижка у неё была короткая, поэтому Марфа раньше не догадалась. — Хорошее же озеро! Раньше в нём даже купаться можно было. Ой, ребята, не нравится мне мусорить. Мама говорит, природу беречь надо!
— Пф, зато денежку платят! — первый мальчишка отбросил свою палку прямо в заводь, и та шлёпнулась перед носом у Майи.
Речная мавка взвилась ужом:
— Эй! — она грозно сверкнула из зарослей зеленющими глазами. — Вообще-то, девчонка права!
— Ой, тётя, а вы кто? — девочка захлопала длинными ресницами.
— Догадайся! — хмыкнула Майя, поднимаясь в полный рост.
Её щеки покрылись блестящей рыбьей чешуёй, на локтях отросли острые окуньи плавники, глаза подёрнулись мутной белёсой плёнкой, как у покойницы, вены на шее потемнели, а ногти удлинились на целую пядь.
Дети, дружно завизжав, бросились врассыпную. Вслед им донёсся грозный рык:
— Только попробуйте мне тут хоть ещё раз намусорить! Я вас из-под земли достану, хулиганьё! — Майя была страшна в гневе.
Озёрные мавки так пугать не умели, но Марфа впервые в жизни не завидовала. Ей хватило пару лет прожить в облике болотницы, чтобы сперва возненавидеть собственное отражение в водной глади, а теперь искренне радоваться тому, что былая красота к ней вернулась.
За спинами мавок вдруг послышались восторженное улюлюканье и аплодисменты:
— Ай да Майя! Знай наших! — проклокотал довольный Водяной, поигрывая своим тритоньим гребнем на загривке. — Бьюсь об заклад — эти детишки тебя на всю жизнь запомнят! Больше ни фантика мимо урны не пронесут. А ты, Марфуша, на старика зла не держи. Я-то не сразу разобрался, что Глашка тебя извести решила. Виноват. Смутило меня твоё болотное прошлое. Но теперь-то вижу, что ты из наших и сердце у тебя доброе. Майюшка мне всё про тебя рассказала.
— Спасибо, что прислушался, дедушка, — улыбнулась Майя, и Марфа вытаращилась на неё, разинув рот:
— Так это правда? Ты самого Водяного хозяина внучка?
— Только не говори никому, — Майя покраснела. — Это тайна. Я не хочу, чтобы меня задавакой считали токмо из-за родства.
— Майюшка у нас зело самостоятельная, — не без гордости булькнул Водяной. — С детства своим умом жить хотела, ни о чём меня не просила. А за тебя, смотри ж ты, вступилась.
— Потому что всё должно быть по справедливости! — сказала Майя, как отрезала, а Марфа еле слышно прошептала:
— Спасибо, сестрёнка!
— Глашку-то я проучу, — прогудел Водяной, поглаживая свою кудлатую бороду. — Заслужила! Пущай в грязной луже немного поживёт да над своим поведением подумает! А то ишь, повадилась обманом своего добиваться, чужими руками мусорить да детей человечьих дурному делу учить! Эх, ну, бывайте, девоньки! Зовите, если что.
Он нырнул, шлёпнув по воде мощным рыбьим хвостом, и пропал с глаз долой.
Марфа никак не могла поверить своему счастью: неужели это и правда всё?
— Значит, я могу идти домой? — она несмело глянула на сестрицу, а та с ехидцей молвила:
— Так ты, помнится, уходить думала, чтоб в других краях счастье искать?
— Думала, да раздумала, — улыбнулась Марфа. — В Дивнозёрье мне сделали столько добра, что теперь я хочу отплатить вам всем той же монетой. А найти собственный путь я ещё успею. В таком деле торопиться не след — всему своё время. Пока же моё место здесь. Ведь не зря люди говорят: дом находится там, где твоё сердце, а сердцу хорошо там, где друзья.
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Аватара пользователя
ИллюZия
Чародей
Сообщения: 1986
Зарегистрирован: 05 апр 2017 10:17
Карма: + 217 -
Контактная информация:

Re: Ведьма Дивнозёрья

Непрочитанное сообщение ИллюZия » 26 мар 2020 11:55

По ту сторону вязового дупла

Он вылупился из яйца в канун летнего солнцестояния, в самую светлую ночь года, и шерсть его казалась рыжей, как пламя, поэтому родители прозвали его Солнышком. Это было всего лишь детское имя, а настоящее, взрослое, он должен был получить немного позднее.
Его мама — маленькая белоснежная коловерша с аккуратными чёрными лапками — каждый день таскала в гнездо самые вкусные и сочные ягоды, а папа — серо-полосатый и очень пушистый — вскоре стал брать сына с собой в лес на охоту.
— Смотри и учись! — он выпускал длинные острые когти и расправлял могучие крылья. — Скоро ты станешь таким же сильным, как я, и сможешь сам добывать себе пропитание.
Но Солнышко так и не полюбил охотиться. В то время как другие маленькие коловерши весело выслеживали мышей и гонялись за птицами в небесах (летать они начинали уже через месяц после появления на свет), он тайком лазал в заповедный царский сад.
Мать ругалась, мол, схватят тебя стражники, ощиплют перья — будешь знать.
— Но я же ничего не трогаю, просто смотрю, — удивлялся Солнышко и тут же просил: — Мам, а расскажи сказку! Ну, пожалуйста!
И та рассказывала сыну о чудесах, которые встречались только по ту сторону вязового дупла.

Там, на другой стороне, жили люди — не обычные дивьи, а таинственные «смертные». Их жизнь была короткой, зато яркой, как падающая звезда в августовском небе. А ещё в человечьем краю, по слухам, росли самые вкусные ягоды на свете — земляника, малина и вишня. Солнышко, немея от восторга, повторял за матерью эти слова, словно пытаясь представить, каковы они на вкус. Наверное, очень сладкие?

Вскоре он и сам начал сочинять сказки о людях. В его историях большие рогатые животные приходили, чтобы отдать детям своё молоко, а капли, проливавшиеся из их чашек, становились молочной рекой в ночном небе (таким Солнышку представлялся Млечный путь), из вишнёвых косточек он планировал построить себе просторный дом, чтобы жить в нём на той стороне, и вдобавок собирался каждый день с утра ходить в булочную (тоже очень «вкусное» слово), чтобы купить (интересно, как это делается?) имбирных пряников и рогаликов в масле.

Молодые коловерши смеялись над ним. А Тучка — грациозная дымчатая забияка из старших — больше всех потешалась над Солнышком:
— Дурачок! Земляничная поляна — пф, придумаешь тоже! Не бывает никакой земляники — это всё глупые выдумки!
— Но царство людей существует! И я туда непременно попаду! — Солнышко чуть не плакал всякий раз, когда Тучка смеялась над его заветной мечтой.
— Ага, так тебя мамка и пустила!
— Я из дома убегу!
— А я твоему папке всё расскажу!
— Тучка-вонючка!
Их перепалки часто заканчивались дракой. Тучка была сильнее, но Солнышко всё равно лез на рожон первым и всякий раз бывал бит.
Дома он зализывал царапины и тихонечко поскуливал, слушая увлекательные рассказы матери о совах и кошках. Говорили, эти странные существа появились на свет после эксперимента одного неудачливого волшебника: стайку пролетавших мимо коловершей разделило надвое. Одни потеряли крылья, зато обзавелись длинным вертлявым хвостом, вторые совсем лишились шерсти и так этому удивились, что их глаза стали круглыми, как плошки. Но и те, и другие продолжили охотиться на мышей. В дивьем царстве совы и кошки совсем не прижились, а вот у людей, наоборот, задержались надолго. И Солнышку хотелось хоть одним глазком взглянуть на этих диковинных созданий — ух, и страшные они, наверное?!

Увы, мечты оставались лишь мечтами до поры, пока однажды на их гнездовье не напали жар-птицы.
Это только в сказках они добрые, а на деле — худших тварей не сыскать на всём белом свете: прожорливые, наглые, орущие дурным голосом и… ненавидящие коловершей.
Впрочем, коловерши отвечали своим давним недругам взаимностью. Поэтому, когда стало известно, что к их гнездовью приближается огненная стая, все ужасно переполошились.
— Нам конец! — первой запричитала, конечно, Тучка.
В детстве она была самой крупной и сильной, а теперь даже Солнышко (а он ведь был на целых полтора года младше) давно её перерос. Впрочем, Тучка беспокоилась не зря: жар-птицы были очень сильными противниками. В последнее время даже ходили слухи, что сам Кощей Бессмертный ходил к ним на поклон, о чём-то договаривался и в конце концов заключил тайный союз. Поэтому старейшина — мудрый коловерша по имени Каштан — молвил так:
— Мы вместе встретим врага и дадим ему достойный отпор! А стариков и детей уведём подальше. Чую, эта битва будет не из лёгких.
И напрасно Солнышко кричал, что он уже не ребёнок, ему приказали немедленно вести остальных в укрытие. Ещё и Тучка подпустила яду, фыркнув на ухо:
— Мал ещё со взрослыми летать. Нос не дорос!
Это было очень обидно. Ведь Тучку-вонючку они с собой взяли!

Далеко уйти им не удалось. Вдруг откуда ни возьмись поднялся сильный ветер, затрещали сучья и — фр-р-р! — отовсюду налетели проклятые жар-птицы. От их огненного оперения лес вспыхнул, и долину заволокло густым дымом.
Солнышко в испуге заметался, натыкаясь на деревья. Пару раз его отбрасывали в сторону, крича: «Смотри, куда прёшь!» Он сам толком не знал, как выбрался, — только и запомнил боевой клёкот, хлопанье крыльев, запах гари, выдранные перья, горячий обжигающий грудь воздух и чёрный-чёрный дым... Он летел наугад — лишь бы оказаться где-нибудь подальше от этого ужаса. Потом обо что-то ударился, упал и провалился в забытье.
Большое спасибо друзьям за уроки!!!
/Все пройдет-пройдет и это/

Ответить

Вернуться в «Читальный зал эзотерика»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 17 гостей